§ 2. Москва в первый период Отечественной войны 1812 года

В начале войны. Большинство москвичей восприняли известие о начале войны с Наполеоном весьма легкомысленно. Один из современников вспоминал впоследствии: "Четыре года, протекшие со времени Тильзитского мира, совершенно изгладили те прискорбные впечатления, которыми поражены были умы после последней войны. Перестали уже бояться и верить в возможность новых наступательных действий со стороны Наполеона. Публика, приняв на веру всё, что могло льстить ее самолюбию, успокаивалась надеждами на силу империи, на отвагу войск и, в особенности, на отдаленность и климат России".
Война, однако, существенно перестроила городскую жизнь. Многие предприятия стали производить боевые патроны и артиллерийские снаряды. Добровольные пожертвования москвичей внесли существенный вклад в материальное обеспечение армии. Москвичи отдавали оружие, посуду, табак, сукно, чай, бинты, одежду. Московская молодежь записывалась в ополчение.
После падения Смоленска Москву охватило страшное беспокойство. Весть о занятии Смоленска, по словам современника, "огромила Москву". Ежедневно с раннего утра у подъезда Управы Благочиния на Никольской улице собиралась толпа желающих услышать последние новости о военных действиях. Некоторые жители начали покидать город, но большинство верило заявлениям властей о том, что Москву не отдадут.
Действия московского главнокомандующего. За несколько недель до наполеоновского вторжения военным генерал-губернатором, а затем и главнокомандующим Москвы был назначен Федор Васильевич Ростопчин. Его деятельность в период войны была направлена, в основном, на разжигание патриотических настроений среди москвичей. Он, например, с большим шумом насильно выселил из города несколько десятков "наиболее опасных" французов, издавна проживавших в Москве. Ту же цель преследовали и известные ростопчинские "афишки", написанные "простонародным" языком - на самом деле оскорбительно упрощенными по мысли фразами. По всему городу можно было увидеть образчики ростопчинской прозы. "Как? к нам? - обращался, например, Ростопчин к Бонапарту. - Милости просим, хоть на святках, хоть на масленицу; да и тут жгутами девки так приполонят, что спина вздуется горой... Сиди-ка дома, да играй в жмурки либо в гулючки... Не наступай, не начинай, а направо кругом да домой ступай!" В другой "афишке" главнокомандующий убеждал москвичей, что "французские солдаты не тяжеле аржанного снопа, и их ничего не стоит поднять на вилы".
Однако, несмотря на свои ура-патриотические призывы, Ростопчин понимал грозившую Москве опасность и с середины августа начал эвакуацию особо ценного имущества и документации государственных учреждений; по заниженным ценам из московских арсеналов распродавалось оружие. Но масштаб этих мероприятий был невелик, поскольку Ростопчин до самого последнего дня верил, что Москву без боя не отдадут.
Московский главнокомандующий всячески способствовал начавшемуся в конце июля в Воронцове сооружению управлемого аэростата. По идее конструктора, воздушный шар должен был подняться над армией Наполеона и сбросить зажигательные и взрывчатые вещества на французский штаб. Эта затея встретила поддержку правительства, "еростатом" интересовался и М.И.Кутузов, но, к сожалению, попытка создания аэростата не удалась.
Совет в Филях. 1 (13) сентября 1812 года, через несколько дней после Бородинской битвы в подмосковной деревне Фили, в простой крестьянской избе Кутузов собрал на совещание генералов, командующих крупными русскими частями. Главный вопрос, обсуждавшийся там: отступить за Москву, оставив город Наполеону, или дать еще одно сражение французам? Мнения участников совета разделились, большинство не хотело отдавать столицу без боя. В итоге Кутузов самолично принял решение о дальнейшем отступлении. По свидетельству очевидца, когда стало известно о решении главнокомандующего, "все умы пришли в волнение: большая часть плакала, многие срывали с себя мундиры и не хотели служить после поносного... уступления Москвы".
Отступление русской армии из Москвы. Кутузов решил отступать с армией не на север, а на Рязанскую дорогу, что и обусловило маршрут прохождения русских полков через Москву. Они выходили из Москвы двумя колоннами, одна из которых двигалась по Рязанской дороге, а вторая - по Владимирской, откуда позже сворачивала в рязанском направлении.
Российская армия начала движение от Поклонной горы, по Дорогомиловскому (ныне Бородинскому) мосту переправилась через Москву-реку к центру и по Арбату и параллельным ему улицам проходила на юго-восток к Яузскому (ныне Астаховскому) мосту. Кутузов сначала поехал с армией через Москву верхом, но потом велел подать себе карету и попросил адъютанта проводить его "так, чтоб сколько можно ни с кем не встретились".

увеличить

К армии присоединился московский гарнизон, выступивший из Кремля с музыкой. "Какая каналья велела вам, чтобы играла музыка?" - закричал командующий русским арьергардом генерал Милорадович. Ему ответили, что по уставу Петра Великого, когда гарнизон оставляет крепость, должна играть музыка. "А где написано в уставе Петра Великого о сдаче Москвы? - воскликнул Милорадович. - Извольте велеть замолчать музыке". Настроение у всех было крайне подавленное, некоторые солдаты плакали.
Московское население беспорядочно следовало за армией. В городе осталось всего лишь около 10 тысяч человек, многие из которых просто не успели выехать.

§ 3. Москва под властью Наполеона

Занятие Москвы французами. Утром 2 (14) сентября Наполеон, сопровождаемый свитой, впервые увидел Москву с Поклонной горы. Л.Н.Толстой в романе "Война и мир" так описал этот момент: "Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своею рекой, своими садами и церквами, и, казалось, жила своею жизнью, трепеща как звездами своими куполами в лучах солнца. При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры, Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни".
Французы встретили императора криками ликования; все они полагали, что сопротивление россиян сломлено и подписание мира - вопрос нескольких дней. Наполеон готовился принять депутацию московских властей с ключами от города. Однако, как писал впоследствии поэт,

Нет, не пошла Москва моя
К нему с повинной головою.

Неожиданно для себя Наполеон услышал невероятную новость: Москва покинута своими жителями, ожидать депутатов бесполезно. Бонапарт сначала не поверил этому и стал ждать известий от своего маршала Мюрата, которому было приказано подойти к Кремлю первому и занять его. Через некоторое время императору доложили, что город занят французскими войсками без сопротивления. По словам Л.Н.Толстого, "Москва... была пуста, как пуст бывает домирающий, обезматочивший улей".
Один из французских офицеров так описывал вступление своих соотечественников в Москву: "Все двери и окна закрыты. Улицы пусты, везде молчание - молчание, нагоняющее страх... Молча, в порядке проходим мы по длинным пустынным улицам; гулким боем отдается барабанный бой от стен пустых домов. Мы тщетно стараемся казаться спокойными, но на душе у нас неспокойно: нам кажется, что должно случиться что-то необыкновенное".
Конница Мюрата достигла центра города без сопротивления. Лишь у Троицких ворот Кремля небольшая кучка храбрецов-патриотов вступила в короткий неравный бой с захватчиками. Их имена остались неизвестными, но их подвиг изумил даже врагов. "Таковы были единственные москвичи, которых оставили нам как дикий, варварский залог народной ненависти", - записал о кремлевских защитниках секретарь Наполеона.
Пожар Москвы. Вечером того же дня стало известно, что загорелся центр московской торговли Гостиный двор в Китай-городе и некоторые другие дома. На следующий день поселившемуся в Кремле Наполеону доложили, что пожар в русской столице принимает угрожающие размеры.
Утром 3 (15) сентября пожары охватили полгорода и продолжали усиливаться. Загорелся винный двор, был взорван пороховой магазин, сгорел Гостиный двор, торговые ряды на Красной площади, горели фабрики, церкви, дома. Вскоре весь Китай-город был охвачен огнем. Из-за сильного ветра пожар разрастался очень быстро. Загорелись строения на Моховой, Тверской, Пречистенке, Арбате, Поварской, Кудринской, пылало Замоскворечье.
В городе орудовали поджигатели, сильный ветер удесятерял их работу. Противопожарные средства были заранее вывезены из города русскими. Виновником и вдохновителем московского пожара многие современники считали Ф.В.Ростопчина, однако этот факт не доказан окончательно. Мародерство французской армии также способствовало разгулу стихии. Но в целом, за исключением некоторых частных случаев, Москва была сожжена русскими.
Самыми страшными для Наполеона оказались ночные часы с 3 (15) на 4 (16) сентября, когда он проснулся от яркого света в окнах. Оказалось, буря раздувала пламя и гнала его прямо на Кремль, где находились французский артиллерийский склад и брошенный русскими пороховой склад. Нужно было немедленно уходить. Вот как описывал последовавшие события один из очевидцев: "Нас осаждал океан пламени... После нескольких нащупываний мы нашли между каменных стен тропинку, которая выходила на Москву-реку... Но как идти вперед, как броситься в волны этого огненного моря? ... Единственная извилистая и кругом пылающая улица являлась скорее входом в этот ад, чем выходом из него. Император, не колеблясь, пеший, бросился в этот опасный проход... Мы шли между двумя стенами из огня. Пронизывающий жар жег нам глаза, которые, однако, приходилось держать открытыми и устремленными на опасность... Мы уже почти задыхались от дыма..." Случайно оказавшиеся поблизости французские солдаты спасли императора и его свиту. Наполеон переселился в загородный Петровский дворец.
Пожар бушевал еще двое суток и уничтожил три четверти города. Очевидец свидетельствует: "В четверг 5-го ветер, дувший с юго-запада, так усилился, что перенес столпы пламени со Сретенки на обе Мещанские и на Трубу (то есть на Трубную площадь - И.К.), обняв последовательно бурею пожара часть Мясницкой, Красные ворота, Дровяной рынок, Старую и Новую Басманные и, наконец, всю Немецкую слободу. Море огня заполнило все эти части".
Уход французской армии из города. Наполеон рассчитывал в скором времени получить от Александра I предложение мира. После тщетного ожидания он сам стал предпринимать попытки связаться с русским командованием, так как понимал, что армия в Москве мародерствует, разлагается и гибнет. Над французами нависла также угроза голода. "Приходилось есть лишь обуглившееся, черное тесто и недожаренную кровавую конину", - свидетельствует французский офицер. Однако император никак не мог решиться вывести войска из Москвы. "Это покажется бегством! Это отзовется в Европе!" Отступление повлечет со всех сторон множество опасных войн. "В политике никогда не нужно отступать, не нужно признаваться в ошибках, это лишает уважения", - заявлял император.
Между тем доверенные лица передавали М.Ф.Ростопчину сведения о действиях французов в городе:
«18 сентября. Опустошения и пожары продолжаются; дома зажигаются, а потом стреляют в них ядрами, как бы в крепость… Своевольства столь велики, что были наказываемы; но теперь и сам Себастиани (выполнявший обязанности коменданта – И.К.) приносящим жалобы признается, что он не в силах их удерживать. Все французы ежедневно пьяны после обеда, и жители их убивают, тогда и зарывают; но число всех жертв не велико… Во всех церквах сделаны конюшни… У жителей отымают рубашки и сапоги; мучат их разными работами, не кормя; и когда они умирают от голода и усталости, то берут… других на их места… Все радуются морозам в Москве; ибо улицы завалены мертвыми телами, коих и не хоронят.
20 сентября. Французы опечалены и ожесточены тем, что не требуют у них мира..; а потому разорениями и грабежами думают к миру принудить… Наглости всякого рода и ругательства, чинимые в церквах, столь безбожны, что перо не смеет их описывать: они превышают всякое воображение… За алтарем Архангельского собора спит кухарка; возле окна готовит она и кушанье; она сшила себе платье из риз поповских… Да и сами французы, когда дождливое время, показываются на улицах в священнических облачениях, дабы сберегать свои мундиры.
3 октября. Недостаток в пище столь велик в самом городе, что едят ворон и галок… Нет уже сомнения, что Кремль подкапывают, чтобы взорвать на воздух: возят туда множество пороха, а оттуда вывозят землю».

6 (18) октября Кутузов напал на корпус Мюрата и выиграл сражение под Тарутиным. Это стало решающим толчком, заставившим Наполеона на следующий день, 7 октября, покинуть Москву. Уход французов из города описал один из наполеоновских генералов: "Можно было подумать, что двигалась не великая армия, а караван кочевников или полчище древних времен, возвращавшееся после набега с рабами и добычей". На многие километры растянулись повозки с награбленным добром, сопровождаемые унылыми солдатами "великой" армии.

§ 4. Москва в завершающий период Отечественной войны.

Последствия войны для города. Пожар и пребывание французской армии до неузнаваемости изменили старую столицу. "Москвы уже нет! - сообщал в письме наполеоновский подданный. - Обширный очаг пепла на месте этого прекрасного города". Из всех жилых зданий в Москве сохранилось лишь четвертая часть.
В огне исчезли ценнейшие коллекции картин, библиотеки (например, в Лефортове сгорело знаменитое книгохранилище графа Д.П.Бутурлина). В доме графа А.И.Мусина-Пушкина на Разгуляе сгорел единственный список "Слова о полку Игореве" (к счастью, его успели опубликовать). В пепелище превратилось здание Московского университета на Моховой с кабинетом натуральной истории, экспонаты которого имели европейскую известность.
Обезобразили Москву и действия захватчиков, причем не только мародерствующих солдат. По приказу Наполеона переплавили в слитки огромное число предметов церковной утвари. На одном из столпов Успенского собора осталась запись, сообщавшая, что тут взято 325 пудов серебра и 18 пудов золота. Уходя, Наполеон отдал приказ взорвать Кремль. Взлетели на воздух здание Арсенала, часть кремлевской стены, Водовзводная башня, загорелась Грановитая палата, соборы, частично разрушились Никольская и другие башни. По счастливой случайности уцелела колокольня Ивана Великого: дождь подмочил фитили.

Память об Отечественной войне в сегодняшней Москве. Еще не оправившись от пожара, Москва стала создавать памятники своим героям. По окончании войны у Тверской заставы (в недавнем прошлом - площадь Белорусского вокзала) была сооружена деревянная триумфальная арка. Под ней в 1814 году торжественно проходили русские войска, вернувшиеся из Западной Европы. Через двадцать лет деревянная арка была заменена каменной (автор проекта - О.Бове). В тридцатые годы ХХ в. она была разобрана, но к 150-летнему юбилею победы русского оружия реставрирована и установлена на Кутузовском проспекте.
Недалеко от Триумфальной арки расположен музей-панорама "Бородинская битва", смотровая площадка которого позволяет зрителям оказаться в центре сражения, почувствовать накал боя. За зданием музея восстановлена деревянная изба, в которой проходил совет в Филях. "Кутузовская изба" сгорела в конце 1860-х годов; тогда она располагалась на территории усадьбы Э.Д.Нарышкина. В 1870 году Нарышкин подарил исторический участок земли Москве и чуть позже "кутузовскую избу" восстановили. Рядом с ней возвышается сегодня обелиск, установленный над братской могилой русских солдат и офицеров - участников Бородинского сражения.
О героях Отечественной войны напоминают сегодня и многие улицы, расположенные вблизи Кутузовского проспекта: М.Б.Барклая, Дениса Давыдова, Герасима Курина, Василисы Кожиной, генералов А.П.Ермолова, Н.Н.Раевского; имена П.И.Багратиона, М.И.Платова и других героев носят переулки и проезды. В конце ХХ века через Москву-реку на Краснопресненскую набережную был перекинут торгово-пешеходный мост «Багратион»: с первыми в России движущимся тротуарами - травалаторами, с галереей изящных торговых точек, перемежающихся зелеными композициями из живых и искусственных растений. Пушки, отнятые у французов в 1812 году, размещены теперь в Кремле перед зданием Арсенала. Помнит Москва и о героях-ополченцах наполеоновской войны: сегодня на Комсомольском проспекте (дом N 18-22) можно увидеть гранитную мемориальную доску "Здесь во время Отечественной войны 1812 года формировались полки Московского ополчения".

Памятник П.И. Багратиону

Панно на станции метро Парк Победы

Памятник М.И. Кутузову

Но самым грандиозным сооружением в память победы в Отечественной войне является московский Храм Христа Спасителя, восстановленный совсем недавно. О том, что необходимо построить такой памятный храм, Александр I провозгласил еще в декабре 1812 года, вскоре после того как наполеоновские войска были изгнаны из России. В день Рождества Христова император подписал манифест, гласивший: "В ознаменование благодарности нашей к промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились мы в первопрестольном граде нашей Москве, создать церковь во имя Спасителя Христа". Строительство храма затянулось более чем на полвека.